Искра и ветер - Страница 127

127

Ни я, ни она не могли себе позволить просить Целителя о помощи — слишком многое сейчас поставлено на карту. Мы почти достигли цели, за которой так утомительно гнались все это время. И тратить Дар Шена и Роны на нас — безумное расточительство.

Рядом со мной на козлах сидел Лук. Он нахохлился под плащом, задумчиво потирая ладонь левой, покалеченной руки. Неделю назад мы нарвались на отряд набаторских всадников, и завязавшийся бой сложился для стражника неудачно — один ловкий южанин все-таки его достал. Шену удалось залечить рану и восстановить три пальца из пяти. Но спасти мизинец и безымянный палец у Целителя не получилось.

Впрочем, стражник, к нашему всеобщему удивлению, даже не расстроился. Во всяком случае, виду не показывал и клялся жабой, что в состоянии управляться с кистенем и одной рукой.

Мы ползли по размокшей дороге, вдыхая аромат листвы поникших от дождя желтых кленов, и поглядывали на стоящие в запустении поля, тянущиеся по правую руку от тракта. За ними темнел лес.

— Что будем делать, если и на этот раз пусто? — внезапно спросил Лук.

Я направил лошадей в объезд большой лужи и, подумав, ответил:

— Не отчаиваться.

Он беззлобно рассмеялся, ткнул меня кулаком в плечо:

— Веселая у нас жизнь, а, Серый?

Я улыбнулся в ответ. Стражник нервничал, и его можно было понять. Дело при всей кажущейся простоте было рискованным.

— Все сложится удачно, — уверенно сказал я, глядя на неприветливые тучи. — Почти приехали.

— Ну не пропади, лопни твоя жаба, — прошептал он и поплевал через плечо.

Впереди показалась большая деревня. Мы медленно подъезжали к ней, поглядывая по сторонам. Большинство домов здесь были новыми, совсем недавно отстроенными вместо старых, сгоревших еще прошлым летом, когда набаторцы только вторглись в страну. Возле въезда в поселок нас поджидал патруль.

Солдаты из местного гарнизона, в количестве пяти человек, подошли к нам.

— Капюшоны откиньте, — приказал один из них.

Они убедились, что наши рожи непохожи на набаторские, и несколько расслабились.

— Кто такие? Откуда? Куда?

— Торговцы. Из Корунна. Едем в Альс.

— Что в фургоне?

— Гвозди, молотки, топоры, рубанки, скобы. Город начинает отстраиваться, такой товар в цене.

— Проверить, — приказал воин, и его подчиненный полез внутрь.

Мы с Луком терпеливо ждали. Старший патрульный увидел, что у стражника недостает пальцев, и поинтересовался:

— Воевали?

— А кто в наше время не воевал? — вопросом на вопрос ответил Лук.

— Все, как они сказали. — Проверявший фургон солдат спрыгнул на землю.

— Теперь покажите мне какую-нибудь бумагу — и милости просим, — гораздо дружелюбнее сказал командир.

Я вытащил из-под плаща кожаный чехол, протянул ему. Бумага у нас была благодаря связям милорда Рандо. Военные коменданты герцогу не отказали. Воин быстро глянул на печать, убрал немного намокший документ обратно в футляр, вернул нам.

— Проезжайте.

— Где здесь можно остановиться?

— Таверна «Дубовый лист» — прямо по улице. Или постоялый двор «Сметанный кот». Это на другом краю.

Мы въехали в поселение. К этому времени окончательно стемнело, дождь усилился, и наш фургон полз в полных потемках, так что никто и не заметил, когда к нам запрыгнули человек и его спутник.

— Вот так, собака! — шепнул Юми.

— Какие новости? — спросил я у северянина.

— Они в «Сметанном коте», — сказал насквозь промокший Га-нор. — Похожи на тех, кого мы ищем.

— Слава Мелоту, — пробурчал Лук.

— Предупреди остальных, — попросил я сына Ирбиса, и тот молча растворился во тьме.

Спустя уну за ним спрыгнул вейя.

— Ты спокоен, как гов в спячке, — отметил стражник.

Я в ответ лишь подогнал лошадей.

Сердце у меня глухо стучало. Сегодня. Все решится сегодня. От этого дня зависит, каким будет мое… наше завтра.

Во дворе постоялого двора горело три фонаря. Встречать нас вышел сам хозяин, и мы быстро, почти не торгуясь, договорились с ним о комнате и ужине.

Потом, ругаясь на отвратительную погоду, войну и Проклятых, вместе с конюхом распрягли лошадей и отвели их в стойло, где было на удивление тепло, пахло навозом и свежескошенным сеном.

Кроме наших здесь было еще три кобылы. Одна из них привлекла мое внимание. У нее были белые бабки и белая звездочка во лбу.

— Красавица, — сказал я, погладив ее по морде.

— А то! — хмыкнул конюх, обтирая намокшую шкуру животного. — Не чистокровка, конечно, но выносливая.

— Чья?

— Купить хотите? Вряд ли. Госпожа какая-то благородная со своими людьми. Проездом из Корунна. Не продаст.

Он отошел в сторону, и я тихо спросил у Лука:

— Видел?

— Угу, лопни твоя жаба. Та самая, которую она купила неделю назад. Парень не обманул. Следок-то оказался верным.

Я зловеще улыбнулся, и он, понимая меня без слов, пошел в здание. Поговорив с конюхом в общем-то ни о чем и еще раз проверив фургон, я отправился следом. Плечом толкнул тяжелую дверь, снял длинный плащ, повесил возле входа, рядом с другими, чтобы стекла вода. Остановился и осмотрелся.

Зал оказался построен в виде подковы, охватывающей огромный очаг и стойку перед ним. Две внушительные люстры с множеством свечей давали достаточно света, и лишь в самых дальних углах властвовал приглушенный полумрак.

Пахло готовящейся снедью, немного подгоревшим жиром и медом с гвоздикой, которые, как видно, здесь добавляли в шаф и вино.

Людей оказалось битком. Местные, собравшиеся перед сном пропустить кружечку шафа, солдаты из гарнизона. Гул их голосов наполнял постоялый двор дружелюбным и уютным рокотом. Возле камина, то и дело подстраивая струны, играл на лютне опрятный старик. Несколько человек резались в кости за небольшим квадратным столом.

127