Искра и ветер - Страница 102

102

— Наслаждайтесь обедом. И ужином, — сказал колдун, вальяжно опираясь на посох. — Завтра кое-кто из вас попадет в руки Несущего свет. И он не будет к вам так же добр, как Звезднорожденная. Боюсь, что кое-кто из вас надолго не задержится в этом мире.

Довольно смеясь, сдисец вышел, запер за собой дверь, а Альга, поборов желание швырнуть в нее графин, бросилась к Мите.

Та не спала:

— Нас убьют. Теперь нас точно убьют.

— Прекрати! — Альга впервые повысила голос — Никто нас и пальцем не тронет. Иди. Поешь. Нельзя терять силы.

Но та лишь помотала головой и отвернулась к стене. Ее плечи судорожно вздрагивали.

Альга ела в одиночестве и мрачном молчании. Мысли у нее были нерадостными. Она была порядком испугана, хотя старалась сохранять спокойствие. Когда миска опустела, Ходящая напилась воды и окончательно созрела для побега.

Она не желала попасть в руки Чумы. Тот, конечно, не Чахотка, но одному Мелоту известно, что с ней сделает этот Проклятый. С другой стороны, Оспа, желающая заполучить Целителя, вряд ли отдаст Альгу, хоть та и практически бесполезна для ее планов. Но, возможно, Ходящая порядком надоела Аленари, и та решила, что строптивой девчонке пора поменять хозяина.

Ну что же. Не бывать этому. Лучше рискнуть. Все равно умирать, так хоть не напрасно.

— Мита. Мита… — Она потрепала девушку за плечо. — Я хочу сбежать отсюда.

— Это невозможно, — всхлипнула та. — Перед моей «искрой» стена. Я не могу до нее дотянуться.

— Мы и без Дара с тобой справимся. Здесь, под окном, карниз. Он узкий, но если по нему добраться до водосточной трубы… Там уступы. Мы можем спуститься и попытаться убежать.

— Нет. Нет! Нас поймают! И убьют! Я так не хочу умирать, Альга! Она не пожалеет нас. Как Дага. У него было столько крови!

— У нас получится. Не может не получиться! Возьми себя в руки! Мы не овцы, чтобы умирать здесь! Надо бороться до конца!

— Оставь меня в покое. Я не пойду с тобой, — устало сказала Мита и вновь отвернулась к стене.

Альга, чувствуя страшное разочарование, от которого у нее буквально опускались руки, вновь вернулась к окну. Она не хотела оставлять подругу, да еще в таком душевном состоянии, но, кажется, выбора просто не было. Переубедить Миту невозможно.

До темноты еще было много времени, и девушка приникла к окну, изучая карниз, стену и кишку трубы с каменными крепежами-уступами. Она старалась запомнить каждый кирпичик, на который придется ставить ногу, каждую трещинку, в которую придется вцепляться пальцами. Когда с этим было покончено, Ходящая потратила еще нар на окружающую местность, хотя и так уже прекрасно знала ее.

Западная стена башни, где их заточили, выходила в заросший сад, окружающий пруд с островом, на котором стояла старая беседка. Дальше росли липы, а правее начинались нетронутые поля, врезавшиеся в стену леса в полулиге отсюда. Он и был целью Альги.

За то время, пока она проторчала у окна, внизу всего лишь раз прошел патруль из трех воинов, и ей очень хотелось надеяться, что в момент, когда она окажется на земле, караульщики не будут проходить мимо и не поднимут тревогу.

Девушка решила бежать, как только стемнеет, но вовремя поняла, что в темноте у нее мало шансов спуститься живой по отвесной стене. Выходило, что придется уходить ранним утром, едва начнет светать.

Она легла спать, но каждые несколько минок просыпалась от страха, что проспала. В итоге к середине ночи Альга больше не смогла сомкнуть глаз. По дыханию Миты Ходящая поняла, что та тоже не спит. Тогда она еще раз попыталась убедить подругу, что бегство — это единственный их шанс выжить. До самого рассвета ученица Галир приводила доводы, почему им нельзя оставаться, но ничего не действовало. Мита отказывалась.

Как только звезды побледнели и начали перекликаться едва проснувшиеся пташки, Альга окончательно уверилась, что все бесполезно.

— Дело твое, Мита. А я не могу и не буду здесь оставаться. Никто нам не поможет и не придет на помощь. Свободу надо добывать самим.

Она не услышала ответа и сердито вздохнула. Что ж. Значит, придется думать только о себе. Ходящая подняла подол юбки и заткнула его как можно глубже за пояс, превращая в эдакие бесформенные шаровары. Так карабкаться будет гораздо удобнее, ткань не станет оплетать ноги и цепляться за острые каменные выступы.

Затем Ходящая заплела пышные черные волосы в две косы, разулась и постаралась получше закрепить легкие туфельки между кожаным ремнем и поясницей. Этот вариант она предпочла тому, чтобы выбросить их вниз и подобрать после спуска. Альга не была уверена, что у нее будет время искать разлетевшуюся обувь. Уж лучше так.

Девушка сразу решила для себя, что пойдет босиком: карниз слишком узок, чтобы вверять свою жизнь туфлям.

Небо стало стремительно светлеть, и Альга, больше ничего не говоря Мите, села на подоконник, повернувшись к свободе спиной, и, держась руками за раму, вылезла в окно. Она осторожно опустила ноги вниз, кончиками пальцев нащупала карниз, поняла, что уверенно стоит на нем, и, продолжая держаться руками, осторожно переставила ногу, а затем подтянула к ней вторую.

Окно кончилось неожиданно быстро, и теперь перед ней была сплошная стена. Уткнувшись в шершавую поверхность лицом, шаря руками, стараясь нащупать возможные трещинки и выступы, Альга едва-едва двигалась, ползла, точно улитка, и старалась не думать о высоте и о том, что случится, если она потеряет равновесие. Сейчас ей приходилось доверять лишь пальцам на руках и ногах.

Камень был прохладным и казался очень непрочным. Распластавшись по стене, раскинув руки, Альга продолжала продвигаться, не смея даже повернуть голову и уже жалея, что не бросила обувь в окно. Туфли упирались в спину, отвлекали и нарушали равновесие.

102