Искра и ветер - Страница 100

100

— Ты и там была? — хмыкнул я, с облегчением увидев впереди по улице знакомый дом.

— У тебя есть имя?

— Нэсс.

— Можешь называть меня Лаэн, Нэсс.

— Пришли. Сюда. Стучи.

У меня уже не осталось сил, чтобы колотить в дверь, но Ласка отлично выполнила мою просьбу, ни на уну не отнимая свою левую руку от моей раны.

— Ты уверен, что здесь есть лекарь? Больше похоже на лавку йе-арре.

— Так и есть.

— Что же они так долго?!

Она вновь забарабанила в дверь, впервые показав признаки волнения.

— Кого ветер принес? — раздался с той стороны сварливый голос.

— Открой, Йуола. Это я.

Грохнул засов, тренькнул медный колокольчик, и мы с Лаской буквально ввалились внутрь, едва не зашибив проворно отскочившую йе-арре. На границе моего зрения шевельнулась огромная тень, и я быстро предупредил:

— Это друг!

— Помоги девочке, пиявка проклятая! — возмутилась Йуола, и Ктатак подхватил меня, помогая выбившейся из сил Ласке.

— Давай его на стол! А, Танцующий! Зачем же ляпать кровью пол! Я его теперь вовек не отмою! Отойди, девочка! Клянусь ветром, не знаю, как ты смогла дотащить этого олуха! Где тебя продырявили, Нэсс?!

— На улице, — буркнул я.

— Кваровь течет, цыпа. Хватит трепаться.

— Будут меня еще всякие бескрылые дураки учить! — проворчала она, гремя инструментами в металлической миске. — Девочка, сходи вон к тому комоду. Принеси мне ножницы. Держи его, партнер.

Блазг прижал меня к столу так, что стало трудно дышать, Йуола поднесла к моему носу пузырек с дрянью, которая так одуряюще-сладко пахла, что мое сознание скривилось от отвращения, запуталось в паутине этой вони и благополучно погасло, избавив меня от вечной перепалки двух моих друзей. Последнее, что я помнил: густая синева глаз Лаэн…

— Который нар? — Я открыл глаза.

— Почти утро, — сказала склонившаяся над картами Йуола и уточнила: — Третьего дня как ты едва не отбросил копыта и загадил мне всю лавку кровью. Я думала, ты проваляешься еще пару деньков.

Свеча, стоявшая перед ней, оплыла больше чем наполовину. Я, несмотря на то что бок продолжал болеть, с трудом сел.

— Ты не очень-то рыпайся. Швы разойдутся.

— Жить буду?

— Еще рано об этом говорить. Продырявили тебя хорошо. На стуле, у кровати, чашка. Выпей.

Я сделал то, что она велела, практически не почувствовав вкуса лекарства.

— Ласка ушла?

— Я заставила ее отправиться спать. Сколько можно было с тобой сидеть… — проворчала она и начала тасовать колоду. — Хочешь, тебе погадаю?

— Давай, — согласился я, понимая, что она все равно не отлипнет, и размышляя о том, как кстати у меня появилась нянька из Ходящих, которая что-то должна Молсу, раз так обо мне заботится.

Впрочем, я ничего не имел против компании девушки — мне понравилась ее решительность.

— Хочешь узнать о ней?

— Валяй.

Йе-арре подошла к кровати, протянула мне колоду. Я снял верхнюю карту. «Ключ».

— Прошлое? Будущее?

— Прошлое.

— Близкое? Далекое?

— Далекое.

— Выбери колоду.

Я указал пальцем на шестую слева. Йуола начала расклад, но довольно быстро остановилась и проворчала:

— Я, наверное, слишком устала. Какая-то путаница. Сплошная несуразица. Боюсь, ничего не получится. Впервые со мной такое. Ее прошлое еще более темное, чем у тебя.

— Ну давай, попробуем узнать ближайшее будущее, — благодушно предложил я.

Меня начало клонить в сон, но я не хотел обижать йе-арре. Карты для Йуолы имели слишком большое значение, чтобы так просто от них отмахиваться.

— Хорошо. — Голос у нее все еще был напряжен, и она хмуро смотрела на стол, где лежал незавершенный расклад.

Пришлось все повторить по новой. Выбрать карту (ею вновь оказался «Ключ») и колоду. Йе-арре начала колдовать над ними, бормоча какую-то околесицу, я сполз на подушку и терпеливо ждал.

Прошло по меньшей мере десять минок, прежде чем Йуола как-то странно покосилась на меня и начала собирать расклад в стопку.

— Как дела? — стараясь проявить заинтересованность, спросил я.

— Не считай меня дурой, Серый. Я ведь знаю, что тебе это неинтересно, — рассмеялась она.

— И все-таки…

— Ничего необыкновенного. — Вид у нее был страшно довольный и совершенно не вязался с ее словами. — Обычная жизнь. Будет жить долго и счастливо и умрет с тобой в один день.

— А я-то здесь при чем? — нахмурился я.

Она весело рассмеялась и на мгновение раскрыла крылья:

— Спи. Тебе сейчас не стоит думать ни о чем, кроме своего здоровья.

Старая курица, сияя от счастья, задула свечу и вышла из комнаты, оставив меня в полном недоумении.

ГЛАВА 25

— Мы умрем.

Эти два простых слова стали настоящим проклятием для Альги. Они словно связывали ее, лишали воли к жизни, борьбе и сопротивлению. Каждый раз ей приходилось преодолевать их, чтобы сделать еще один шаг. Не сломаться. Но Мита повторяла их, как зачарованная. Днем и ночью. Нар за наром.

— Мы умрем.

Альга с плохо скрываемой яростью посмотрела на подругу и, как всегда, промолчала. Она не знала, что говорить.

Ругать ее? Просить успокоиться? Солгать, что все будет в порядке?

И то, и другое, и третье было совершенно бесполезно. Мита сломлена. Ее затравленный взгляд, тихий, обреченный плач и дрожащие руки говорят сами за себя. Это произошло несколько дней назад, когда испуганную Ходящую отвели к Проклятой. Вернулась Мита уже такой. В ней не осталось ничего от прежней, жившей в другое время и в другом мире Радужной долины.

100